У МЕНЯ ДВА ЛИЦА. И ОБА НАСТОЯЩИЕ
Михаил ГЛУЗСКИЙ
Родился-учился-женился... Жизнь складывается из дат и географических точек -- Киев, Москва, Баку и опять Москва. И вот уже разменян девятый десяток. И лишь со страниц старого семейного альбома, откуда-то издалека приходят воспоминания... 
Я не очень-то люблю оглядываться назад, но от воспоминаний никуда не деться. Раньше что было хорошего? Молодость была. А времена разные -- чуть лучше, чуть хуже...
А в чем секрет долголетия? В ритме жизни. Я уже говорил о нужности, востребованности. Тем не менее я считаю, что если что-то ломается в жизни, то в первую очередь виноват ты сам. Знаете, шестьдесят лет назад мне на день рождения сокурсники написали следующее пожелание, которое храню до сих пор:
«В двадцать лет друзья тебе желают
Быть умней, талантливей, скромней,
Бросить пить, хоть все, конечно, знают,
Что тебе нет дела тяжелей».
Конечно, были поводы для этой дружеской шутки, и я знаю судьбы многих талантливых коллег, которых сгубил алкоголь. А я сумел не стать пьяницей!
Одна из последних предперестроечных картин кинорежиссера Л.А. Кулиджанова. Грим, который вы на мне видите, делался четыре с половиной часа. Пока меня гримировали, с ужасом думал: если утвердят, придется каждый раз приезжать на съемку на четыре часа раньше. Кулиджанову мой вид понравился. Я же сказал: «Карл есть. Что касается Маркса -- не знаю». Результат -- пробы так и остались пробами.
...Мой дядя, Михаил Кондратьевич Глузский, мамин брат. Во время гражданской войны воевал в Красной Армии и пропал без вести. Это был как раз период моего рождения, и в честь пропавшего брата мама назвала меня Михаилом -- так гласит семейная легенда. А через некоторое время выяснилось, что дядя жив, он долгое время провел в госпиталях. Вернулся инвалидом.
Рядом, слегка приоткрыв рот, стоит мой двоюродный брат Илья, сын маминой сестры. Мы пришли в фотоателье и впервые столкнулись с обманом, услышав: «Приготовьтесь, сейчас вылетит птичка...» Мы с братом напряженно ждем, всматриваемся: «Где же птичка?»
В своей профессии я до сих пор «ученик», продолжаю накапливать опыт, потому что свою работу считаю очень серьезным делом. Окончив школу киноактера, вдруг вообразил себя готовым актером (такие ложные представления свойственны многим молодым людям). Но дело даже не в возможностях и желаниях, а в опыте, в том, насколько ты внутренне готов совершить ту или иную работу, насколько ты можешь с ней справиться.
Наверное, я странный человек, потому что долго въедаюсь, всматриваюсь, не доверяю самому себе, мучаюсь вопросами: «Смогу ли, мое ли?». До сих пор не могу сказать: «Дайте мне эту роль, и я ее так сыграю!» До сих пор я сомневаюсь. Наиболее яркий пример -- «Монолог», фильм Ильи Авербаха по сценарию Евгения Габриловича. Для меня это период сомнений (который продолжается по сию пору).
На этой фотографии -- И. Авербах, Р. Плятт и я после завершения работы над «Монологом». Главная роль была написана специально для Плятта, но после проб Авербах его не утвердил и начал поиски другого актера. Пробовал многих. А я в этом фильме должен был сыграть небольшую роль. И в один момент, для меня прекрасный, Илья Александрович неожиданно остановился на моей кандидатуре. Далее начался тот путь «кошмара» и сомнений, который продолжался почти весь период съемок. А с Ростиславом Пляттом у нас всю жизнь сохранялись добрые отношения, что бывает нечасто.
Моя незабвенная школа-студия киноактера. 1938 год. Многих из тех, кто улыбается нам с этой фотографии, нет в живых. Я был дружен со всеми, мы часто собирались вместе в нашей огромной коммунальной квартире по поводам и без поводов. В том числе и на днях рождения моей мамы (ее ребята назвали «мама Франя»). Иные потом оставались ночевать у нас в комнатке, где жили мама, я, сестра Людмила с мужем и ребенком. Места хватало всем.
Это период моей временной работы в Театре Ермоловой. На фото -- я, Г. Вицин и Л. Галлис, в свое время очень известный кино- и театральный актер. Что ж, забывают нас потихоньку, это неизбежно. Позже мы с Галлисом снялись в картине М. Калика «Цена» по Артуру Миллеру, которая пролежала «на полке» более 20 лет. А с Георгием Вициным позднее я снялся в «Кавказской пленнице», и дружбе нашей много-много лет.
Это моя семья -- жена, сын, невестка, дочь, зять и четверо моих внуков. У меня это первая и единственная семья. Что она для меня? Самое главное: я рад, что мои дети твердо стоят на ногах и внуки, которые сейчас учатся, надеюсь, найдут свое место в жизни. А второе (наверное, это должно быть первым) -- я до сих пор работаю. В конце этого лета, после отпуска, у меня образовался небольшой, где-то с месяц, перерыв в работе, и тут-то, как никогда остро, я ощутил, насколько невыносимо сидеть без дела. Я говорю не об обыденных делах, которые ежедневно есть в жизни каждого человека, а о главном -- о работе. Я не кривлю душой: это действительно дает мне силы жить.
Четыре года назад (согласно легенде нашего главрежа Иосифа Райхельгауза) Мария Владимировна Миронова из нескольких предполагаемых кандидатур выбрала меня своим партнером в спектакле «Уходил старик от старухи». Мы играли спектакль до последних дней ее жизни. Мария Владимировна была на семь лет меня старше и иной раз смотрела на меня свысока, как на мальчишку. С юмором, конечно. Мироновой уже нет, но с ее легкой руки я до сих пор работаю в театре «Школа современной пьесы», сейчас играю роль Сорина в спектакле «Чайка».
Фото Л. Шерстенникова, из семейного архива М. Глузского из архива театра «Школа современной пьесы»